Как принять Ислам

«Моя мать не оставляла намаз даже в товарном вагоне, увозившем нашу семью в далекую Сибирь»: из воспоминаний сосланных мусульман

Н
13.11.2016
Гульнара Каримова
«Моя мать не оставляла намаз даже в товарном вагоне, увозившем нашу семью в далекую Сибирь»: из воспоминаний сосланных мусульман

30 октября в России традиционно отмечали «День памяти жертв политических репрессий». В этот день вспоминают всех, кто был подвергнут репрессиям за свои убеждения по национальным, религиозным, социальным и другим признакам.

Политические репрессии(сталинские) коснулись и многих мусульман СССР. Десятки тысяч верующих были уничтожены или сосланы в лагеря, ссылки, специальные поселения. Иркутская область — один из тех регионов, куда приходили десятки, а то и сотни эшелонов товарных поездов, «набитых» раскулаченными крестьянами, религиозными деятелями, политическими заключенными и их семьями

Говоря о мусульманах, заметим, что это в основном репрессированные спецпереселенцы из Татарской и Башкирской республик. Потомки репрессированных в 30-е годы мусульман до сих пор хранят память и скорбь по утраченным жизням близких и родных, по тяжелейшим условиям быта спецпереселенцев, а также о том, как именно через высочайшую силу духа и веры людям удалось сохранить и возродить исламские традиции в своих семьях, общине Иркутского региона.

Из истории…

30 января 1930 года Политбюро ЦК ВКП(б) приняло постановление «О мероприятиях по ликвидации кулацких хозяйств в районах сплошной коллективизации». Согласно этому постановлению «в целях наиболее организованного проведения ликвидации кулачества как класса и решительного подавления всяких попыток противодействия со стороны кулаков мероприятиям Советской власти по социалистической реконструкции сельского хозяйства, в самое ближайшее время кулаку, особенно его богатой и активной контрреволюционной части, должен быть нанесён сокрушительный удар».

Приказ предусматривал:

  1. немедленную ликвидацию «контрреволюционного кулацкого актива», то есть крестьян — крупных земельных собственников, а также членов религиозных общин и групп, «активно проявляющих себя».
  2. массовое выселение наиболее богатых кулаков и их семей в отдалённые северные районы СССР и конфискация их имущества.

раскулачивание

Всего за 1930—1931 годы было отправлено на спецпоселение 381 026 семей общей численностью 1 803 392 человека. Согласно секретной справке, подготовленной в 1934 году оперативно-учётным отделом ОГПУ, около 90 тысяч кулаков погибли в пути следования и ещё 300 тысяч умерли от недоедания и болезней в местах ссылки. На 1937—1938 годы пришёлся один из пиков сталинских репрессий. За эти два года по делам органов НКВД были арестованы 1 575 259 человек, из них 681 692 человека приговорены к расстрелу. Всего за период 1930—1940 годов в кулацкой ссылке побывало 2,5 миллиона человек, причем за период в 1930-1933 годы в ней умерло около 600 тыс. человек.

Из Татарской и Башкирской республик в Иркутскую область были сосланы десятки тысяч спецпереселенцев. Так, на территории региона оказались более 20 000 татар и башкир. Расселение спецпоселенцев проходило по трудовым поселкам, которых в регионе насчитывалось около 700. Основными «пунктами остановки» для раскулаченных крестьян стали территории Черемховского, Осинского, Боханского, Заларинского, Иркутского, Аларского районов. Однако одним из самых крупных центров насильственного переселения мусульман из Поволжья и Урала в 30-е годы прошлого века стал город Черемхово и Черемховский район. В этой местности находилась особая «зона» — СИБЛАГ (Сибирский лагерь политзаключенных) в поселке Шадринка.

По воспоминаниям очевидцев, только в начале 30-х годов в Черемхово прибыло 2 эшелона (поезда специального назначения для массовых перевозок) из Башкирии. Среди прибывших раскулаченных крестьян было немало исламских религиозных деятелей, именно поэтому Черемхово считался и считается среди местных мусульманских общин одним из самых «религиозных» районов Иркутской области после областного центра.

раскулачивание

Товарный поезд

 

«Помню я, на товарняках нас привезли. Из Башкирии. Было тяжело, страшно: голод, холод, болезни…почти каждый день кто-то умирал. Особенно старики и дети. Потом была Сибирь. Барак. Так и жили. Мне было тогда всего шесть лет. А в семье кроме меня — ещё пятеро детей. Спали на полу, а жили впроголодь. Поднимала большую семью одна мать, отца-муллу арестовали ещё в Уфе»,

— вспоминает спецпереселенец в Черемхово Марзия Латыпова.

Фаиза Шарифуллова — внучка высланного из Башкирии мусульманского священнослужителя —рассказывает: «Мой дед, Акбулатов Шарифулла Хужиахметович 1888 года рождения, был потомственным муллой, уважаемым в своих краях человеком. Первая жена у него умерла, он женился вторично. От двух жен у него было пятеро детей». Женщина поясняет, что их семья жила в большом достатке. В деревне Юмашево, Таналыкской волости, Башкирии. Они владели пятьюдесятью гектарами земли, в основном это были заливные луга. Очень много держали крупного рогатого скота: каждую весну на пастбища выгоняли по тридцать коров, около сотни лошадей, а домашней птицы — кур, гусей, индюшек — было без счета. Все члены семьи постоянно работали: косили сено, заготавливали корма для скота, сидеть без дела было некогда. Конечно, такое обширное хозяйство требовало много рабочих рук. Поэтому каждый год нанимали батраков, которые за плату помогали справляться с сезонными работами. Это и стало причиной гибели всей семьи, когда государство усилило борьбу с кулаками, проще говоря, с крепкими хозяевами. Когда старшему сыну муллы, Суфияну, исполнилось девятнадцать, всю семью репрессировали. Шел 1931-й год. Отца семейства, Шарифуллу, отправили в Астрахань, потом оттуда пришла бумага, что он умер. А мать с пятью детьми отправили в ссылку — в Сибирь, позволив им взять только одежду.

Татары Сибири

Коран

Фаиза Шарифуллова вспоминает, что переселенцев из Башкирии везли в товарном вагоне без окон, как скот… «Моя мать никогда не оставляла намаз даже в товарном вагоне, увозившем нашу семью в далекую Сибирь. Жить или умирать…».

В рапорте начальника ГУЛАГа ОГПУ М.Бермана от 8 июня 1933 г. на имя Г. Г. Ягоды отмечались следующие неблагополучные, по его мнению, моменты в комплектовании и организации эшелонов с выселенными кулаками:

  • высокая смертность и заболеваемость сыпным тифом, острожелудочными заболеваниями и даже натуральной оспой;
  • очень много истощенных, стариков, не могущих быть совершенно использованными;
  • поголовная вшивость;
  • полнейшее пренебрежение к учету (отсутствие личных дел, постановлений о выселении, искажения фамилий, неполнота учетных данных и т. п.).

 

«Дедушка рассказывал, что когда их семью везли в товарном поезде в Сибирь, он сам был младенцем – несколько недель от роду. Как-то утром его мама обнаружила, что ребенок мертв… В этот момент в вагон зашли военные. Они забирали всех умерших – хоронить запрещалось. Трупы просто выбрасывали в тайгу. Женщина спрятала ребенка под одежду…Очень хотела оплакать сына и похоронить по исламу. Когда военные вышли, она обнаружила, что ребенок еще дышит…Мой дедушка выжил»,

— вспоминает 17-летняя Амина Исмагилова, соблюдающая мусульманка, потомок репрессированных из Татарстана крестьян.

Расселение

«Когда наша семья прибыла в Черемхово, — рассказывает Фаиза Шарифуллина, — их поселили в наскоро сколоченные длинные бараки с нарами по бокам. Пол в бараках был земляной, окошек не было. На одной стороне на нарах жила семья из Татарии, на другой — семья моего деда: пятеро детей и мать, которой не было и сорока лет».

Из архивных документов известно, что расселением, трудоустройством и другими вопросами, связанными со спецпереселенцами, ведали краевые и областные исполкомы. Постановлением СНК СССР от 1 июля 1931 г. «Об устройстве спецпереселенцев» их административное управление было поручено ОГПУ. Специальные (трудовые) поселения ГУЛАГа входил в систему ОГПУ.

Историк Виктор Земсков в своей статье «ГУЛАГ: историко-социологический аспект» пишет, что спецколонизация осуществлялась зачастую неорганизованно. Людей обычно привозили в какое-то безлюдное место, прямо в открытом поле, и здесь бросали. В зимнее время у тех, кто не догадался взять с собой топоры, пилы и лопаты, шансы на выживание были весьма призрачны. Обладатели же этих орудий немедленно рыли землянки, рубили дрова, пилили бревна, т. е. «активно обживались», и очень часто благодаря этому спасались от неминуемой смерти. Именно так рождались спецпоселки (трудпоселки). В них постепенно увеличивалось число построенных домов, но еще быстрее росло количество могил на близлежащих кладбищах.

 

«Поздняя осень была, когда в Сибирь приехали. В 1931 году. Холод помню. Рыли землянку всей семьей. Мне 11 лет было. Потом в барак нас перевели. Там народу было – море! А детей!!! Детей в каждой семье не меньше трех… Мы спали в кучке всей семьей, чтобы не замерзнуть. Каждую неделю в комендатуру ходили – отмечались…Кушать хотелось почти всегда. Набивали желудки чем придется: мелкую подгнившую картошку не чистили, так варили в котле и ели, чтоб побольше ее было…Внуков своих ругаю, когда еду выбрасывают, привередничают…я в их возрасте кусочку хлеба была рада очень»

— из воспоминаний спецпереселенца Файхуны Султаншиной.

Дагват в бараках…

Активист исламской общины города Черемхово, руководитель местного татаро-башкирского центра, потомок репрессированных из Башкирии мусульманских религиозных деятелей Мунира Зайнагабдинова рассказывает: «В Черемхово мусульмане были и до массовых репрессий. Приезжали вольнонаемными рабочими на угольные копи. Были даже татарская школа и мечеть. Но… Тем не менее, годы репрессий 30-х годов послужили развитию Ислама в Черемхово, так как сюда ссылались указные муллы, образованные имамы, хазраты из городов и деревень Татарии и Башкирии. Было более 30 высокообразованных грамотных религиозных деятелей. Они сумели в годы жесточайшего религиозного запрета сохранить исламскую общину: собирались тайно, делали дагват по баракам, землянкам, проводили мусульманские богослужения. Потом уже возродили мечеть…».

Татары Сибири

В изданной в 2012 году книге «Татары и башкиры Черемхово» под авторством Муниры Зайнагабдиновой представлены многочисленные воспоминания жертв и потомков репрессированных в 30-е годы мусульман: «В 1937 году в Черемхово был сослан Мухлис Суфиянович Утябаев. Родился от в 1888 году в Башкирии. Начальное образование получил у своего отца – муллы Суфияна, затем окончил медресе. Когда началась волна репрессий, его семья (9 человек, включая мать преклонного возраста) попала в список наряду с 300 семьями, высланных из Баймакского района. В справке на арест Утябаева Мухлиса записано: «Утябаев Мухлис 1888 г. рождения, уроженец БАССР, Баймакский р-он, башкир, грамотный, работает в коммунальном отделе шахты № 5 банщиком. В 1931 г. выслан как кулак и проживает в трудпоселке Шадрине соб. дом. № 80. Бывший мулла и член правительства Заки-Валиди. Вел усиленную агитацию против советизации Башкирии. Настроен антисоветски и ведет контрреволюционную агитацию, высказывая повстанческие настроения. На основании приказа НКВД № 00447 подлежит аресту с привлечением к уголовной ответственности». В Черемхово ссыльный Мухлис Утябаев сначала работал под землей в шахте, потом в подсобных хозяйствах. Будучи грамотным мусульманином, помогал людям, исполнял религиозные обязанности и обряды, тайно собирал мусульман в бараках, чтобы вести проповеди, распространять исламские убеждения среди спецпереселенцев».

 

Из воспоминаний дочери репрессированного муллы из Башкирии — Нихаи Рангуловой:

«В Черемхово было более 30 высокообразованных духовно-грамотных мулл. Среди них были хазраты и указные муллы. Таким был ее отец, Зайнулла, которого после реабилитации раскулаченных в начале 50-х годов, признали главным муллой города Черемхово. Перед ссылкой Зайнулла-хазрат закончил медресе, имел высшее духовное образование, знал пять языков, общий стаж обучения составлял 29 лет. Не случайно все остальные указные муллы проголосовали за него. По близлежащим поселкам – Шадринка, Касьяновка, Гришево, Сафроновка – богослужения вели свои муллы.

Известно, что до 50-х годов все обряды (свадебный обряд, обряд имянаречения ребенка) проводились по домам тайно. В 1952 году члены инициативной группы организовали сбор средств на покупку здания для «мечети». В итоге – купили дом…«молельный дом» для мусульман. Члены исламской общины сделали ремонт в помещении, стали проводить там религиозные праздники, пятничные намазы».

«Новая жизнь»: сохраняя и развивая мусульманскую общину…

По словам «детей репрессий», после смерти Зайнуллы-муллы — одного из самых образованных мусульманских деятеля в Черемхово — приемником его был утвержден Габдрахман Гиниатулин. В 1972 году его избрала мусульманская община, и он получил утверждение в городе Уфа в Центральном Духовном Управлении мусульман, в ведении которого состояла Черемховская мечеть. Отец, дед и прадед Габдрахмана Гиниатулина были потомственными хазратами. Он, как старший из сыновей, тоже хотел стать хазратом, но жизнь сложилась иначе…

После Габдрахмана Гиниатуллина городским муллой в 1983 году стал Мухамедзыя Вафин. Он также был утвержден в городе Уфе, его уважали за глубокие знания Корана, который он читал красивым, звучным голосом. В семейном архиве семьи Вафиных бережно хранятся аккуратно записанные тексты пятничных вагазов и чтений Корана Мухамедзыи муллы.

После смерти Мухамедзыи Вафина в городе не осталось духовно-образованных мусульман. Исполнять обязанности имама выбирали наиболее знающего мусульманина. Таких как Суфиян Акбулатов, Насыр Абхаликов и Сюльпан Шарафутдинов.

Суфиян Акбулатов, репрессированный из Башкирии в 30-е годы

В 1995 году инициативная группа выступила с предложением о строительстве новой мечети. Городские власти не препятствовали этой инициативе. Мусульманская община выбрала участок буквально в нескольких десятках метров от места расположения первой Черемховской мечети, разрушенной в 30-е годы. Общиной были собраны народные пожертвования, оформлены документы на строительство, прошли необходимые согласования, но грянувший дефолт 1998 года обесценил средства на строительство. И мечта осталась на бумаге. Тем не менее участок был закреплен за мусульманской общиной.

В 2006 году неожиданная помощь пришла со стороны городских властей в лице мэра Вадима Семенова. При разговоре с правлением мечети, узнав о давней мечте Черемховских мусульман, он предложил вновь создать инициативную группу по строительству мечети с включением в состав группы местных предпринимателей и представителей многочисленных диаспор (таджикской, киргизской, азербайджанской, узбекской, казахской). Строительство велось быстрыми темпами. Увеличилось количество народных пожертвований.

Мэр Вадим Семенов.

Мечеть в Черемхово

Открытие Черемховской мечети состоялось 29 сентября 2008 года. Первыми прихожанами стали дети, внуки и даже правнуки спецпереселенцев, религиозных деятелей и рядовых мусульман — крестьян, сосланных в Черемхово в годы массовых репрессий. Количество прихожан увеличилось и за счет приезжих мусульман — трудовых мигрантов.

В 2007 году местными татарской и исламской общинами была разработана социальная программа «Салям», получившая грантовую поддержку администрации Иркутской области. Так, с 2008 года в эфире местного канала еженедельно выходит передача «Салям», в рамках которой в режиме 10 – 20 минут раскрываются темы по основам ислама, а также религиозной жизни местного джамаата. Мусульманская религиозная община города Черемхово входит в состав Байкальского муфтията.

Татары Сибири

Тема массовых репрессий, безусловно, остается важной и актуальной для российского общества. Для части мусульман — потомков репрессированных в период сталинского террора, до сих пор важно осмысление трагедии, рефлексия. Однако, в определенной степени истории жизни, деятельности ряда мусульман — спецпереселенцев, могут служить важным примером высочайшего мужества и силы духа, веры. Таким «образцом» может стать и, например, мусульманская община города Черемхово, с момента самых тяжелых времен сохранившая и возрождающая исламские традиции в своих семьях, общине Иркутского региона.

 

Садака, на развитие сайта: